Л. К. Чуковская А. И. Пантелееву, 23/II 81

Дорогой Алексей Иванович.
Я живу плоховато. Не то чтобы со здоровьем плохо (переменно), а работа идёт очень медленно и как-то без смысла. В каждое моё переделкинское дежурство случается какая-нибудь мелкая неприятность, которая отравляет жизнь. То - кусок штукатурки с потолка в моей комнате; то трубы замерзают, газовые котлы неисправны, и беда не в холоде, а в опасности взрыва. То придёт кто-нибудь посторонний, чтобы условиться об экскурсии, и мельком произнесёт что-нибудь такое, от чего у меня ещё долго колотится сердце и дрожат руки. На днях, напр., пришла учительница московской школы (условиться, когда привезти детей) и сообщила мне: дачу нашу потому не ремонтируют, что мы с Люшей давно уехали в ФРГ, а здесь живут чужие люди, а К. И.* перед смертью перевёл деньги в швейцарский банк. Она не верила мне, что я - это я, и всё повторяла: "дочь и внучка К. И. давно за границей". Я требовала от неё ответа: кто распространяет подобные неправды, от кого она получила эти сведения, - "Я не обязана вам отвечать". Бог знает, какие распространяются обо мне слухи: я уже слышала, что продала все вещи и книги и письменный стол К И. - американцам и получила миллион золотом.
Долго потом я не могу очнуться. Но иду наверх, в комнаты К. И., проверяю трубы, открываю окна, гляжу на его стол и мантию, и постель, и на игрушки, фотографии, книги - и постепенно успокаиваюсь.
...

* К. И. - Корней Иванович Чуковский